Путешествие Фисташки к Бабаджи — Индийская астрология

Страница 3 из 5

                                          Бомбей

      В  Бомбей мы прибыли около трех часов утра, и нас встретил Ганеш. В Махараштре любимый бог — Ганеша, поэтому здесь многие мужчины носят имена Ганеши. Нам нужно было дальше ехать еще до какой-то станции на электричке. Очень хорошо помня, что из себя представляют Бомбейские пригородные электрички, я предложила не откладывать это радостное мероприятие и поехать прямо сейчас, чем раньше, тем лучше. Потому что рано утром в электричку еще можно погрузиться относительно спокойно. Но после 5.30 утра это страшное зрелище, — все пытаются уехать на работу. Но Ганеш меня попытался успокоить, сказав, что он как раз работает машинистом такого поезда, «донт ворри». Но смутные сомнения у меня все же остались. Если он машинист поезда, то означает ли это, что нас повезут в кабине машиниста, или что он выгонит людей из вагона и даст нам спокойно в него зайти? Но сопротивление бесполезно. Ганеша решил, что мы должны сначала поехать к нему домой, выспаться, искупаться, поесть, и только потом ехать дальше.     Так мы и поступили. Дом у Ганеши маленький и очень уютный. После отдыха и еды он сказал нам, что все сумки можно оставить, потому что мы сейчас съездим на несколько часов посетим один ашрам, а потом вернемся за вещами и поедем туда, где мы будем жить. Ок, вещи оставили и поехали налегке.     Теперь нам предстояло ехать в пригородном поезде. На перроне я уже поняла, что сейчас произойдет то, чего я и боялась, — мы попали в самую давку. Когда подъехал поезд, стало совсем страшно. Происходило полное безумие. Приехавшие пассажиры пытались выйти из поезда, а с перрона люди решительно и шумно ломились в поезд. О том, чтобы кто-то кого-то пропустил и подождал, не может быть и речи. Побеждает сильнейший. Поезд брали штурмом. Поток орущих и толкающихся людей внес нас в вагон. Чисто на инстинктах мы вбежали и нам повезло, что оказались свободные сидячие места. Уффф, сели, едем. Ганеш и Даша оказались в другом конце вагона. Премавати, Вибхуламша, Валера, Сергей, Гарги и я сидели рядом. Гарги краем уха слышала, что Ганеш упоминал станцию, на которой нам нужно выйти, и это было очень кстати, так как связаться с Ганешей в данный момент было невозможно. Гарги спросила людей, и ей подсказали, где нам нужно выйти. На нашей остановке повторилось то же самое, но только теперь мы были в роли тех, кто пытался выйти из вагона. Поток людей вытряхнул нас из поезда на перрон и мы быстро спрятались у стены, чтобы нас не унесли дальше, и чтобы мы не растерялись. Ганеша с Даше тоже благополучно вышли. Я ничего не сказала вслух, чтобы не показаться занудой, но меня точила мысль, — какой же потаенный смысл был в том, что Ганеша был машинистом поезда, как нам помогла его почетная должность в данной ситуации, когда нас несла орущая толпа? Может быть, вера в то, что Ганеша умеет водить поезд, помогла нам остаться целыми и невредимыми? Ладно, проехали, не надо пытаться во всем увидеть логику, тем более в Индии.   Дальше был автобус. А дальше степь… Деревья, выжженная Солнцем трава. Тишина. Пекло. Солнце в зените. Мы пришли в ашрам. Там стоит маленький домик, в котором живут несколько человек. Когда мы подошли к ашраму, мы встретились с Картиком Свами, учеником Бабы. Своей внешностью и поведением он напоминает Иисуса Христа или какого-нибудь смиренного христианского монаха-затворника. Прямой пробор в волосах и борода только усиливают это впечатление. Он мало похож на индуса, разве что только цветом кожи.     На территории ашрама сооружен пандал, в котором читали лекции, и беседка, под которой проводилась ягья в честь Даттатреи, потому что сегодня день его явления. Было много гостей с детьми. Они все участвовали в ягье, потом слушали лекцию на марати, и потом их кормили прасадом.    Пока все это происходило, мы спустились по тропинке к реке. Посидели на берегу. Это очень спокойное место в дали от цивилизации. Вокруг на много километров ни души (кроме нашей компании). Мы слушали птиц. Потом вернулись вверх, к домику. Там загорала на солнце рыжая собака. У нее была нетипичная для индийских собак густая шерсть. Должно быть, ей очень жарко. У нее красивые глаза.     Нас покормили прасадом. Потом попросили кого-нибудь из нас торжественно раздать всем собравшимся детям тетради в подарок. Для этой роли лучше всего подошла Премавати. Дети кланялись, касались ее стоп и получали от нее тетради, а она благословляла их, повторяя имена Кришны и Радхи. Вибхуламша и Даша пытались ей напомнить, что сегодня день явления Даттатреи, и не мешало бы его тоже вспомнить.     Потом нас посадили на машину и сказали, что теперь повезут в то место, где мы будем жить, и там мы встретимся с Бабой. Я вспомнила о нашем багаже. Донт ворри, говорят, — Свами и Атиш позаботятся о ваших сумках, они все принесут. Бедные парни, как же они с нашими сумарями вдвоем в электричку сядут.    Нас поселили в квартире в многоэтажном доме. Квартира поразила своими размерами. Никогда еще в Индии я не видела таких больших квартир. Всего три отдельные спальни и зал. Зал и все комнаты просторные, с большими окнами. Мебели в квартире не было, за исключением двух стульев. Мальчики и девочки расселились отдельно.    Оставив вещи и приняв душ, мы пошли на вечерний сатсанг. Это программа, которая проводится для прихожан в ашраме. Ашрам находится близко от дома, в пяти минутах ходьбы. В этот день был праздник, чествовали Даттатрею. Во дворе ашрама был расстелен большой половик, по которому ходили босиком, и на котором все сидели. Вскоре музыканты стали трубить в специальные длинные такие дудочки и бить в барабаны, что означало, что приехал Баба. Баба вышел из машины, почтил Даттатрею и сел на сооруженной во дворе сцене. Дальше была лекция. Баба почти не говорит по-английски. Он говорит на марати и на хинди. Гарги переводила нам на английский, а Даша переводила Вибхуламше и Валере на русский. Двойной перевод. В результате перевода, насколько я догадываюсь, немалая часть сказанного для нас, конечно же, потеряна. По крайней мере чисто по продолжительности можно судить, — перевод Гарги обычно занимает раза в два меньше времени, чем то, что говорил Баба. Надо учить хинди.    В этот вечер после сатсанга мы вернулись в квартиру и поели. Баба с нами побеседовал, познакомился со всеми нами. Каждый вкратце рассказал о себе. Гарги до этого уже рассказала ему о том, что я не приняла первую дикшу (которую давала Гарги в Харидваре) и не хочу практиковать крийю. Это была правда, — у меня не было интереса. Вернее, я понимала, что это серьезная практика, что она эффективна, и что она занимает по крайней мере час в день, и в то же время отдавала себе отчет в том, что наш вояж скоро закончится, я вернусь домой во Францию к обычной жизни, и все будет по-старому, и вся практика сойдет на нет, кроме того минимума моей практики, который я уже делаю, и которую я легко могу выполнять только потому что она не отнимает много времени. Брать на себя что-то большее я не решалась. Все это я честно рассказала Бабе. Выслушав все это, Баба почему-то сказал, что я хороший садхака. Потом он хитро улыбнулся, и глядя мне в глаза, сказал, что завтра даст мне дикшу. Это не был вопрос. Это не обсуждалось. Он просто решил и все. Я подумала, что ладно, деваться некуда. Отказывать таким личностям не в моих правилах. По крайней мере, я честно предупредила его, что садхака из меня никакой, и что дисциплина и я — разные, просто противоположные вещи. Он видел мои сомнения и смеялся.    Потом мы закончили свои житейские дела и легли спать. Подъем у нас в четыре часа утра. За час всем по очереди нужно успеть принять душ. Хорошо, что в квартире три душа, по одному на каждую спальню. Это правильно. В пять утра у нас начиналась зарядка, и после зарядки крийя. Так как здесь не посачкуешь и никуда не сбежишь, мне не удалось уклониться от этой садханы. Удивительно, но когда все поднимаются вместе, то вставать в четыре утра не сложнее, чем в восемь. В одиночку нашлись бы тысячи причин, чтобы не вставать. А тут стараешься встать побыстрее, чтобы успеть попасть в душ. Утренние крийи проводили Даша и Гарги. То что Гарги говорила, Даша переводила для русскоязычных садхаков. Потом был короткий перерыв и приходил Баба, давал нам другие практики.     На следующий после приезда день Баба провел огненную церемонию и дал нам всем вторую дикшу. Огонь разожгли прямо в комнате в специальном железном приспособлении на ножках. После церемонии он обучал нас практике. Саму практику я описывать не буду, так как Баба не разрешает. Для меня весь процесс был достаточно прост и понятен, но только беда с моим неподготовленным телом. Не привыкла я сидеть скрестив ноги. Поэтому ноги ужасно болели. Поэтому медитацией это не назовешь. Сидишь и терпишь жуткую боль в коленях…    Небольшие перерывы на чай и кофе. Причем, сам Баба и его ученики чай и кофе не пьют, но при этом никаких проблем с тем, что мы пили. Также получасовой перерыв на легкий завтрак и часовой перерыв на обед. Остальное время — практика. В шесть тридцать вечера обязательная явка на сатсанг в ашрам, а после сатанга наша программа продолжается. По расписанию предполагалось, что мы будем ложиться спать в десять вечера. Но получалось всегда позже. Вечером были лекции и потом обсуждения, которые бы никогда не закончились, если Баба их не останавливал.    25 декабря Баба попросил нас придумать что-нибудь веселое для прихожан в связи с Рождеством. Хорошо, что с нами был Вибхуламша, режиссер, кукольник и массовик-затейник с зычным голосом и с гармошкой. Он спел русские песни и частушки, местами переделывая их текст на кришнаитский лад. Получилось очень смешно. На Бабу надели красный колпак Санта Клауса и вручили шоколадные конфеты, которые Премавати с Вибхуламшей очень кстати привезли из России. Баба раздавал конфеты всем детям. А потом несколько оставшихся конфет Баба запихал нам в рот. Мне, вместо того чтобы положить конфету в рот, от измазал шоколадом нос. То же самое он проделал и с другими, кто не успел увернуться. Барабанщики подхватили ритм, и под гармошку и песни Вибхуламши все поднялись и стали танцевать. Было весело, праздник получился хороший. Когда вернулись в квартиру, праздник продолжался. Включили записи красивых бхаджанов и киртанов, все танцевали и подпевали.    Гарги пожаловалась на то, что у нее болит спина, и из-за этого она не может толком медитировать. Баба ей помог. Для этого нужно было, чтобы двое зафиксировали ногами ее голову. Атиш и Свами полжили голову Гарги на полотенце, прикрыли ее краями полотенца с двух сторон, чтобы не касаться ее ногами непосредственно. Так как они говорят на хинди, я не поняла, в чем там возникла заминка. В общем, парни либо что-то не так делали либо что-то забыли. Баба быстро подошел к ним и со всей силы отвесил обоим оплеухи. Это было очень неожиданно. Потом они все-таки сумели правильно зафиксировать голову Гарги и Баба поправил ее позвоночник. Он хорошо владеет мануальной терапией.   Как рассказывала Даша, она была свидетельницей, когда на большом кэмпе, где собралось более 500 человек, лекцию давал ученик Бабы, Картик Свами. Посреди лекции он запнулся, что-то забыл. Кажется, забыл какой-то стих на санскрите. Баба подошел к нему и со всей силы ударил палкой по спине. И это при всех, не щадя его эго. Позже Баба прокомментировал нам, почему он ударил этих двух парней. Он сказал, что со стороны люди могут осудить его, подумать, ну что это за злой гуру такой, что он бьет своих учеников. Но на самом деле он видит проблему в уме ученика. Он видел, что в тот момент в умах Атиша и Свами были беспокойства. Поэтому он ударил их. Он сказал, — можете спросить их, прошли ли их беспокойства после этого. Как сказала Даша, его ученики сами умышленно стараются делать такие ошибки, чтобы он их побил. Потому что у них есть опыт, что после его оплеух они получают большие реализации. И бьет он, конечно, только тех, кто полностью принял его руководство и готов принять от него все.    На следующий день, 26 декабря, была годовщина нашей с Сергеем свадьбы. Весь день была садхана. Вечером, когда мы пришли на сатсанг и заняли свои места, я заметила, что принесли два низких плоских деревянных сиденья, и заподозрила, что это как-то касается нас с Сергеем. Так и есть. Нас вызвали и усадили на эти дощечки-сиденья. Женщина зажгла свечу, которая стояла на подносе перед нами. Также на подносе были разные ингредиенты, — цветы, рис, порошочки. Этим подносом с горящей свечой обвели перед нами по кругу несколько раз. Нас обсыпали рисом и цветами, обрызгали водой и поставили красным порошком точки на лбу. Нам вручили подарки — рис, цветы и кокос. Мне подарили шелковое сари, а Сергею красочную статуэтку Радха-Кришны под стеклянным колпаком. Все нас от души поздравили и благословили. Хотя я не знаю всех этих людей, которые нас поздравляли, я почувствовала себя как будто в родной семье. Вся эта церемония, и столько внимания, тепла и любви, — все это очень трогательно.    Вернулись в квартиру. И сегодня праздник тоже продолжался. Баба сказал, что сегодня день любви, поэтому будем танцевать. Только на этот раз мы не просто танцевали. Баба сказал нам танцевать с закрытыми глазами и не подпевать. Медитация в танце. Слушать музыку, отключить ум, не думать, раствориться в музыке, стать музыкой и отпустить тело, позволить музыке самой танцевать. Мы танцевали с закрытыми глазами. Потом Баба сказал «стоп», и все замерли в том положении, в котором были в этот момент. Тишина. Слушаем. Наблюдаем. Через некоторое время, не открывая глаза, сели и продолжали медитировать сидя.    После медитации Баба говорил о музыке. Он использовал какие-то санскритские термины, но я их не запомнила. Попросту говоря, есть музыка, в которой есть бхава, и есть музыка без бхавы. Как сказал Баба, если слушать музыку на дискотеке, в которой нет бхавы, у человека от этой музыки разрушаются около 60 тысяч эритроцитов (красных кровяных телец). А когда слушаешь музыку, в которой есть бхава, то в этот момент появляются около 60 тысяч новых эритроцитов. В музыке без бхавы нет чувств. В музыке с бхавой есть подлинные чувства, поэтому она влияет благотворно.     27 декабря был день рождения у Гарги. Ей исполнилось 32 года. После садханы, вечером у нас также был праздник. Для Гарги провели пуджу, подарили ей подарки, обсыпали цветами и накормили сладостями. Даша купили вегетарианский торт, Баба разрезал его и кормил им всех. Гарги пыталась накормить тортом Бабу, а Баба отказывался. Гарги настаивала, и тогда он стал убегать от нее. В конце концов ей удалось запихнуть кусок торта ему в рот. Все были перепачканы кремом. Я старалась все это действо фотографировать. Показала Бабе смешной кадр, где у него на усах и бороде видно крем. Он схватился за голову и побежал умываться.      28 декабря также была садхана, и в середине дня Баба нашел время для нас Сергеем, выслушал нас, ответил на наши вопросы и дал много ценных советов.    Все эти дни Баба лично готовил для нас еду и сам раскладывал. Он служил нам так, как будто мы его дети, а он наша мама. Он повторял, что мы — это его семья, и он позаботится о нас. Я действительно чувствовала, что к нам относятся с большой заботой, как к членам семьи. Баба спрашивал у всех, кто что хочет кушать, и выполнял пожелания всех. Здесь нас не мучали страшными дозами чили, и вообще добавляли мало соли и специй, и еда легко усваивалась, так что с желудком не было никаких проблем. Все, что для нас готовили, было просто превосходно, по крайней мере, на мой вкус. Один раз Баба приготовил нам рис без соли. Чтобы рис был съедобный для тех, кто не привык есть без соли, он смешал его с зернами граната, так что отсутствие соли было незаметно. Баба всегда советует исключить из рациона или хотя бы есть меньше рафинированного сахара, белой муки, соли и жареного. По поводу соли он уточнял, что нужно солить пищу только во время приготовления, но после того как еда готова, ее подсаливать дополнительно нельзя, потому что это вредно. Также он рекомендует пить до 6 литров воды в день, желательно по полстакана воды через каждые полчаса, и пить с утра воду с лимоном. Он говорит, что вода с лимоном снижает кислотность. Он несколько раз упоминал, что нужно следить за тем, чтобы не было повышенной кислотности, нужно избегать таких продуктов, которые повышают кислотность.    Вибхуламша сказал, мол, сколько же нам теперь жизней нужно расплачиваться за его служение, мы в таком большом долгу перед ним. На что Баба сказал, что с его стороны это не служение. Это любовь. Когда есть любовь, там нет места служению. Это просто любовь. И он делает все из любви, а не как служение. Потому что мы одна семья. Под конец Премавати и ее компания обсуждали, кто куда поедет после этого кэмпа. Я слышала, что они собираются поехать в ашрам Бабы в Хатурне, в 14 часах езды отсюда. Так как у них много вещей, Баба сказал им — не беспокойтесь, вы поедете на машине, вы там все поместитесь, а я поеду поездом.    Гарги сказала мне, что это в первый раз она видит такой кэмп, ее переполняли эмоции. Она была потрясена тем, как нам всем повезло, насколько мы удачливы, что Баба выделил нам персонально так много времени, и что он так много с нами возился. Раньше никогда такого не было. Всегда на кэмпах были тысячи людей, его учеников, и поэтому Баба был недоступен для личного общения. Так как меня Баба практически заставил принять дикшу и попросту не оставил мне выбора, у меня сложилось впечатление, что дикшу легко может получить любой желающий, стоит только прийти и попросить. Но Гарги рассказала, что, например, недавно приезжали сюда богатые русские туристы, обучались крийе и попросили у Бабы дикшу, но Баба им отказал. Эти люди Бабе не понравились. В некоторых случаях он может отказать, когда его просят о дикше, а в некоторых может сам притянуть к себе ученика и дать ему дикшу даже когда ученик еще ее не хочет. Причины этого знает только сам Баба, это непредсказуемо и нельзя предугадать. Баба говорит, что садхаки Сиддхам-парампары встречаются из жизни в жизнь, и он узнаёт тех, кто имел связь с этой парампарой в прошлых жизнях.     В последний день кэмпа, вечером 28 декабря, Баба попросил всех нас — Премавати, Вибхуламшу, Валеру, Дашу, Гарги, Сергея и меня — выступить перед публикой и рассказать о своих впечатлениях от этого семинара. Премавати говорила долго и заумно. Другие заняли меньше времени и выражались понятнее и душевнее. Когда вышла Гарги, она с поникшей головой взяла в руки микрофон, помолчала, потом сдавленным голосом сказала, что не может говорить, заплакала, ушла и села обратно на свое место. Валера отметил с восхищением — вот это речь Гарги выдала!    Когда Баба учил нас практике, у меня вначале создалось впечатление, что этот путь исключает такие вещи как чувства, эмоции, бхакти, вкус… Гьяна и практика без сентиментов. Возможно, Баба уловил мои мысли, и возможно, для таких как я устроил медитации в танце, с растворением в музыке… На одной из вечерних лекций он заговорил о Кришне. Вместо Гарги в этот раз переводил доктор Рой, архитектор, очень образованный человек, ученик Бабы. Баба рассказал о том, как в то время, когда Кришна жил в Двараке, Удхава приехал во Вриндаван и встретился с мамой Яшодой. Яшода обратилась к Удхаве с такими словами: «Я знаю, что Кришна теперь стал великим и важным человеком. Он царь, и у него роскошный дворец. Во дворце у него много слуг и стражи. У него много жен. Все стараются служить ему. Дорогой Удхава, ты же друг Кришны. Ты ведь можешь попросить его взять меня в его дворец и устроить там в качестве прислуги?» Удхава был поражен ее словами. Он сказал ей, «Как ты можешь такое говорить?! Ты же его мать. Как ты можешь стать его прислугой?» На что Яшода ответила, что она сильно любит своего сына и просто хочет быть рядом с ним и служить ему, заботиться о нем. На этом месте наш переводчик, доктор Рой заплакал навзрыд и закрыл лицо руками…    В конце кэмпа Баба попросил у нас гуру-дакшину. Он просил у нас прощения за то, что доставил нам столько много неудобств, что мы с непривычки вставали в 4 часа утра, что он заставлял на сидеть много часов подряд в медитации и у нас от этого болели ноги и спины, за то что уделял нам мало внимания… И он нас благодарил, и сказал, что многому учился у нас. В качестве гуру дакшины он не просит денег. Он попросил, чтобы в качестве гуру-дакшины мы теперь отдали ему все свои проблемы, беспокойства и боль, которые у нас есть. Индийские ученики, которые слышали это, сидели и заливались слезами.    Вообще, честно говоря, от праздников с Бабой, от танцев, песен и регулярного кормления сладостями из его рук мы там все немного прибалдели. Все расслабились и бродили как пьяные 🙂 .

    29 декабря мы сели в машину, которую нам дал Баба, попрощались с ним и поехали в аэропорт.

 Фото из архива (Дарья и Фисташка в Москве…)

(Те, кого называют бабаджи, или  даже санньяси, бывают, несмотря на отречение от мирского внутри себя, очень активными внешне. Как вы думаете? Обсудить на форуме. (0 сообщений) )